Энергия разворовывания космоса, или как продавали Российский космос

МОЛЧАЛИВОЕ ПРЕЗРЕНИЕ

«2011 год — особый год для главного космического предприятия страны, РКК «Энергия». Сплошные юбилеи. В августе исполнилось 65 лет со дня основания «Энергии». Кроме того, 50 лет со дня первого полета человека в космос — Юрия Гагарина на орбиту тоже отправила легендарная корпорация. На сегодняшний день РКК аккумулирует около трети всего бюджета Роскосмоса и является головным исполнителем по основным направлениям развития российской космической программы. Это фактически единственное в нашей стране предприятие с полным технологическим циклом — от разработки до производства всех видов космической техники.

В частности, «Энергия» — головной производитель ракет «Союз» и «Прогресс», а также основной подрядчик по программе российского сегмента Международной космической станции.

Но вместо наград и торжественных празднований последовала череда провалов и громких отставок. А под занавес прошлого года, 22 декабря, произошло совсем уж знаковое событие — очередные выборы академиков РАН, на которых Виталий Лопота, президент Ракетно-космической корпорации «Энергия» имени Сергея Павловича Королева, получил все черные шары.

Для Виталия Александровича, который являлся с 1997 года членкором РАН, избрание в академики означало бы успешное завершение личной пятилетки в качестве руководителя легендарного предприятия. Но корзина, где не было ни одного белого шара, выглядела как приговор. И нужно сказать, что с Лопотой академики обошлись еще достаточно мягко. Потому что председателя совета директоров «Энергии», человека очень близкого к власти, Михаила Ковальчука, вообще не допустили к голосованию. В год, наполненный юбилеями, это настоящий позор. Почему же академики, которых даже Сталин не мог заставить «правильно» голосовать, так сурово обошлись с руководителями ведущего космического актива страны?

ФИНАНСОВАЯ ЗАГАДКА

Нужно сказать, что главной загадкой РКК «Энергия» являются ее финансы. «Энергия» более чем на 80 процентов финансируется из бюджета через Роскосмос. На начало 2007 года, когда новым гендиректором стал Виталий Лопота, кредиторская задолженность предприятия составляла около 8 миллиардов рублей. Избрание Лопоты объяснялось именно необходимостью финансового оздоровления предприятия. Считалось, что он больше менеджер, чем ученый-инженер. И при вступлении в должность Лопота публично обещал снизить сумму задолженности. Но менее чем через пять лет, на август 2011 года, «Энергия» уже должна была более 30 миллиардов рублей. При этом в прямую заслугу Виталию Александровичу ставили выход акций «Энергии» на биржу: но только за первую половину юбилейного 2011 года капитализация корпорации упала в два раза, с 12 до 6 миллиардов рублей. То есть, даже зная только это, можно сказать, что «Энергия» находится в катастрофическом финансовом положении.

Но самая большая загадка — на что расходуются эти привлеченные средства. В 2007 году на стапелях Завода экспериментального машиностроения (ЗЭМ) РКК «Энергия» находилось 23 «Союза» и «Протона». В 2011-м — 27. При этом за пять лет произошло свертывание общего объема работ корпорации почти в 2 раза, особенно в области научно-технических разработок. На сегодняшний день закрыты программы «Клипер» и «Русь» (частично многоразовый космический корабль). После производства и запуска спутников «Ямал» «Энергия» не произвела ни одного нового космического аппарата, то есть корпорация полностью ушла с самого капиталоемкого сегмента космического рынка. Кроме того, сорваны сроки выполнения программы по оснащению российского сегмента Международной космической станции — вместо пяти модулей сделано всего два.

Даже если не учитывать свертывания этих программ исходя из общего финансирования производства «Союзов» и «Протонов», задолженность должна была вырасти максимум на 2 миллиарда рублей с учетом инфляции. Ну пусть на три, с учетом аппетитов контрагентов, но откуда же взялась цифра 30 миллиардов?

Ответ, видимо, кроется в словах руководителя Счетной палаты РФ Сергея Степашина, что хищения бюджетных средств в космической отрасли исчисляются сотнями миллиардов рублей. Он сказал это после крушения «Протона» со спутниками ГЛОНАСС на борту. Сегодня, насколько известно, еще продолжается масштабная проверка счетной палатой основных предприятий отрасли, включая «Энергию» . Но известно, что еще в 2007 году проверкой той же Счетной палаты были выявлены нарушения в схеме финансирования РКК «Энергия» со стороны Роскосмоса. В чем они заключались, рассказывает бывший сотрудник РКК «Энергия» Борис Левин:

- Самый глупый вопрос — зачем вообще брать кредиты, если «Энергия» полностью финансируется государством? Обычно предприятие получает треть суммы для начала производства, а дальше финансирование идет по графику — выполнил часть работ, сдал, оплатили. Так, например, финансируются оборонные предприятия. Но в случае «Энергии» дело обстоит иначе — корпорация берет сначала кредит, а потом закрывает его бюджетными средствами. Хитрость состоит в том, что берут они кредиты только в тех банках, на которые укажет Роскосмос, и соответственно под более высокие проценты.

Эту информацию подтверждает скандал, разгоревшийся в 2005 году, когда выяснилось, что «Энергия» брала кредиты по завышенным ставкам в банках, где вице-президентом работал сын тогдашнего руководителя Роскосмоса А. Перминова. Из скандала сделали выводы: корпорация «Энергия» в нарушение закона полностью засекретила информацию о структуре своей кредиторской задолженности. В отчетах РКК лишь указывается, что основной кредитор корпорации — Роскосмос. Вот так, ни больше ни меньше. Мало того что Роскосмос не является кредитной организацией и не имеет права давать деньги в долг, так он еще отпускает под проценты бюджетные средства. Молодцы ребята — хорошо устроились.

Сколько стоит такая финансовая схема, следует из отчета независимой аудиторской фирмы, проводившей исследования эффективности управления РКК в 2011 году. Деталей там не раскрывается, но одна цифра очень показательна — на обслуживание кредиторской задолженности и услуг контрагентов в 2010 году у корпорации уходило до трети оборотных средств. То есть получается, что из 30 миллиардов кредиторской задолженности РКК 10 миллиардов — это чистая прибыль банков и посредников. Великолепный бизнес, тем более что в данном случае они ничем не рисковали — деньги-то бюджетные.

Иными словами, если смотреть динамику роста долгов предприятия, то можно сказать, что руководители отрасли прекрасно знали что делают — они строили беспроигрышную финансовую пирамиду. Сколько бы они ни попросили денег, сколько бы ни взяли в долг, государство в любом случае эту финансовую дыру закроет. Потому что, кроме «Энергии», у нас фактически ничего не осталось!

Чтобы понимать всю опасность ситуации, нам надо знать, что основной производственный актив «Энергии» — Завод экспериментального машиностроения. И фактически, кроме ЗЭМа, у России ничего не осталось. Это последний рубеж обороны. Есть еще НПО Лавочкина и Хруничева, но там ситуация в разы хуже (поверьте пока на слово, в будущем мы обязательно посвятим специальные расследования этим предприятиям). И этот ЗЭМ, мало того что находится в катастрофическом состоянии как производственная площадка, так еще, судя по всему, уже давно не принадлежит России.

ПРОМЫШЛЕННАЯ КАТАСТРОФА

В конце прошлого года тогда только назначенный руководитель Роскосмоса Владимир Поповкин, выступая в Госдуме, вдруг заявил, что основная проблема «Энергии» в том, что ее главный производственный актив находится в частных руках. Очевидно, имелся в виду Завод экспериментального машиностроения (ЗЭМ) РКК «Энергия». В официальных документах это выглядит следующим образом: «Энергия» принадлежит государству всего на 38 процентов. Кто контролирует ЗЭМ, неизвестно, но в совете директоров обоих предприятий примерно на 70 процентов одни и те же лица. При этом 70-80 процентов денег из «Энергии» идет в ЗЭМ. По опубликованным данным, менее чем за пять лет себестоимость «Союзов» выросла почти в 4 раза. Интересная деталь: при Виталии Лопоте, нынешнем президенте «Энергии», она со своим заводом начала заключать договоры не по твердым ценам, а по «приблизительным». То есть полная свобода творчества. И при этом ЗЭМ за пять лет не сдал ни одной новой разработки!

Но и это еще не все. Из официальных источников известно, что с 2004 года «Энергия» получала как минимум три раза миллиардные суммы на техническое перевооружение ЗЭМа. Всего, по некоторым данным, около 10 млрд рублей. В 2009 году Счетная палата констатировала, что программа модернизации предприятия «провалена». Что это значит, ясно из рассказа руководителя бывшего советского Минстанкопрома (1981-1987 гг.) Бориса Бальмонта.

- С тяжелым чувством покидал я недавно Завод экспериментального машиностроения, входящий в РКК «Энергия», — говорил Борис Владимирович в одном из интервью 2010 года. — Когда-то здесь создавался первый спутник Земли, гагаринский «Восток», сегодня строят корабли «Союз», на которых космонавты прибывают на Международную орбитальную станцию и затем возвращаются на Землю. Мне хорошо известно это предприятие, много раз бывал здесь в 1960-1980-е годы, когда работал в Министерстве общего машиностроения и позже в Минстанкопроме. Непосредственно участвовал в реализации программ технического обновления производства... И вот сегодня иду по знакомым цехам завода, ищу приметы нового времени. Увы! Вижу те же станки, только сильно изношенные, приобретение которых мы с бывшим генеральным директором «Энергии» Вахтангом Дмитриевичем Вачнадзе согласовывали в инстанциях и закупали для завода в 80-х годах прошлого века. Такого старого оборудования, как мне представляется, здесь не менее 85 процентов. А это ведь не музей, здесь верфь нынешних и будущих космических кораблей. Ситуация, прямо скажу, чрезвычайная. Как бы не оказаться нам окончательно у разбитого корыта. Ведь «Энергия» — особое, знаковое предприятие, играющее исключительно важную роль в отрасли. Пока оно живо, будет развиваться и российская космонавтика...

Собственно, эти слова подтверждаются исследованиями состояния производственной базы ЗЭМа кандидата технических наук Сергея Шачнева: 93,6 процента станочного парка ЗЭМа имеет срок службы более 25 лет, 80 процентов технологического оборудования выработало гарантийные сроки.

САМАЯ БОЛЬШАЯ ГЛУПОСТЬ СТРАНЫ

Помимо строительства и запусков «Союзов» и «Протонов» главным направлением деятельности РКК «Энергия» является эксплуатация российского сегмента МКС. Чтобы понимать нашу роль в этом проекте, нужно знать, какую же наибольшую глупость совершило наше политическое руководство за последние 20 лет. А это уничтожение программы орбитальной станции «Мир». И дело даже не в том, что эта глупость нам стоила по разным оценкам до 100 млрд долларов прибылей и оборотных средств, а в том, какими дураками мы себя выставили, потому что нас очень ловко использовали.

В 1995 году ситуация была следующая. Мы единственные в мире владели орбитальным домом, его обслуживание обходилось нам около 100 млн долларов в год. При этом весь мир шел к нам на поклон для проведения научно-практических экспериментов на орбите. Россия в этом смысле была реальным монополистом, к тому же только мы владели бесценным опытом и технологиями в этой сфере.

В 90-м в РКК «Энергия» уже стоял готовый главный модуль станции седьмого поколения «Мир-2». Мы могли запустить этот модуль, затем стыковать с ним международные лабораторные модули и брать деньги за аренду. Что произошло сегодня?

Мы запустили фактически тот же самый модуль, но уже в составе МКС. На сегодняшний день американцы пристыковали к нему уже два лабораторных модуля и еще один — японцы. Запуск российского многоцелевого лабораторного модуля из года в год откладывается. В прошлом году Россия запустила два малых исследовательских модуля, но один построен на деньги НАСА и представляет собой просто дополнительный стыковочный узел. Второй же имеет всего одно рабочее место. Но даже этот модуль не загружен работой: с запуском американских и японской лабораторий от нас полностью ушли международные заказчики орбитальных исследований (в 2007 году было 8 контрактов, в 2009-м — ни одного).

А в 2011 году президент РКК «Энергия» Виталий Лопота буквально криком кричал о помощи РАН: загрузите заказами хотя бы одно-единственное рабочее место! Кричал в пустоту.

При этом на сегодняшний день Россия уже потратила на содержание МКС больше 3 млрд долларов. Что мы там делаем? Как ни горько признавать, но из документов следует, что мы в основном обслуга — поддерживаем в рабочем состоянии МКС, причем за свои же деньги, чтобы американцы и японцы могли комфортно вести исследования и, кстати, зарабатывать немаленькие деньги. Вот на это мы использовали многолетние уникальные наработки СССР в области долгосрочных орбитальных экспедиций. То есть фактически мы подарили собственные бесценные технологии иностранцам под красивой вывеской «Международная кооперация».

«МОРСКОЙ СТАРТ» И «МОРСКАЯ КАПУСТА» 

В годовых отчетах РКК подчеркивается, что одним из главных достижений «Энергии» в прошлом году можно считать возобновление стартов по программе «Морской старт». Это настоящая черная дыра. Еще в 2007 году Счетная палата прямо указывала, что так называемые международные дочки наших ведущих космических предприятий (назывались три основных — «Энергия», Космический центр им. Хруничева, НПО им. Лавочкина) — это не более чем прикрытие для торговли нашими технологиями на международной арене. Аудиторы так и не доискались, куда же деваются огромные прибыли от этих проектов.

Проект «Морской старт» — главная «международная дочка» «Энергии». В конце 90-х вместе с американским «Боингом» «Энергия» переделала норвежскую нефтяную платформу под запуск украинской тяжелой ракеты «Зенит» (производство завода «Южмаш»). «Зениты» без особой шумихи начали возить на орбиту американские и европейские грузы, пока вдруг в середине 2000-х не разразился скандал: главный акционер проекта «Боинг» вдруг решил выйти из него. А сам проект был признан банкротом. При этом «Боинг» «выкатил» другим акционерам, включая «Энергию», иск на 0,5 млрд долларов. Оказалось, что долги проекта в основном были перед его главным акционером — «Боингом».

Нужно сказать, что с 1998 года «Морской старт» совершил более 30 запусков. При средней цене за запуск 80 млн долларов нетрудно подсчитать, что в проекте было аккумулировано около 2,5 млрд долларов. Как мог образоваться долг в 500 млн? Откуда взялся? Сегодня «Энергия» заявила, что «Морской старт» находится под ее контролем. Причем на выкуп долгов, согласно сообщению российской прессы, выделили деньги российские государственные банки. Вот здесь и встают вопросы: чьи долги оплатила Россия? И самое главное — чей бизнес спасали наши банки и кому в конце концов принадлежит «Морской старт»? Как и в случае с ЗЭМом, непонятна до сих пор структура удержания проекта. Самое неприятное, что «Морской старт» в отличие от ЗЭМа расположен в Европе, а значит, не подотчетен российским ревизорам. После выхода «Боинга» представители той же «Энергии» заявляли публично, что американцы вышли из проекта потому, что получили свое — бесценные российские технологии.

Теперь посмотрим, как выглядит общая картина. Судя по всему, американцы получили прибыль в виде наших технологий, а потом через процедуру банкротства вернули вложенные деньги. С чем осталась «Энергия»? Технологии уплыли, вложенные деньги не вернулись, да еще мы потратились на выкуп пустых акций. Хороший бизнес...

И еще не факт, что без американцев проект «Морской старт» пустят на этот рынок. В 2011 году с платформы не было запущено ни одного «Зенита». Вот так.

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Мы отправили официальные письма в «Энергию» и в Роскосмос. «Энергия» промолчала, а пресс-секретарь Роскосмоса попросту нахамил. Это тоже можно считать ответом.

А вывод очевиден: своего космоса у России нет. Мы с катастрофической скоростью теряем все, что нам досталось от советской эпохи. По словам главы Роскосмоса, в общем исчислении Россия занимает менее 3 процентов мирового космического рынка. Мы уже практически не ведем научных исследований на орбите, на последних спутниках мы вынуждены ставить полезную нагрузку производства Индии и Китая, потому что наша промышленность не способна изготавливать современную электронику. Мало кто знает, но в последние 10 лет мы не производим новые спутники, а запускаем те, что лежат на складах с советских времен, пристегивая к ним полезную нагрузку иностранного производства.

Более или менее Россия представлена в сегменте пилотируемых полетов. Но только США разрабатывают сразу пять пилотируемых кораблей во всех грузовых сегментах. К 2016 году нас вытеснят и из этой области. Собственно, куда мы летим?»

Источник