О приватизации Сберегательного банка
Не успели мы еще прийти в себя от такого события, как ратификация протокола о присоединении России к ВТО, как на российскую экономику стала накатываться следующая волна испытаний под названием «приватизация».
Под планами «приватизации» скрываются хищнические устремления транснациональных банков и корпораций по мародерскому расхищению остатков стратегически важных активов российской экономики. Вчера российские СМИ сообщили о завершении сентябрьской операции под кодовым названием «приватизация Сбербанка».
Главный акционер Сбербанка Банк России в сентябре продал 7,58% акций Сбербанка за 5,2 миллиарда долларов (159,3 миллиарда рублей), что стало крупнейшей приватизационной сделкой в России. "Уникальность операции заключается в том, что одновременно проходили роад-шоу и во Франкфурте, в Лондоне, в Нью-Йорке, в Москве, была обеспечена значительная переподписка на акции, и в подписке не участвовали государственные агенты такие, как ВЭБ и дочерние общества Сбербанка", - рапортовал премьер-министру Д. Медведеву первый вице-премьер Игорь Шувалов 1 октября с. г.
Сберегательный банк – один из наиболее лакомых активов российской экономики. По капитализации он занимает среди российских компаний третье место, уступая лишь Газпрому и Роснефти и опережая Лукойл. Его привлекательность объясняется тем, что он является крупнейшей в России депозитно-кредитной организацией, обслуживает большую часть физических лиц и очень большое количество компаний и организаций. Кроме того, его привлекательность поддерживается государством, которое фактически взяло на себя бремя покрытия возможных рисков (прежде всего, риск неплатежеспособности банка). О конкретных покупателях пакета акций Сбербанка мало что известно. Скорее всего, ими стали транснациональные банки (ТНБ) или структуры, контролируемые ТНБ. Недаром И. Шувалов сказал, что от участия в покупке акций были отсечены такие конкурентоспособные российские организации, как ВЭБ и дочерние структуры СБ.
Напомним, что на 01.09.2012 г. общее число акционеров Сбербанка составило свыше 244 тыс. Крупнейший акционер – Банк России, которому принадлежало 57,58% акционерного капитала. На втором месте находились юридические лица-нерезиденты (проще говоря, иностранные компании и банки) – 33,8%. Третье место занимали российские юридические лица – 4,1%. Остальные – частные инвесторы (физические лица), в руках которых сосредоточено около 4,5% акций. После проведения объявленной приватизации доля Банка России в акционерном капитале Сберегательного банка понизилась до 50% плюс одна акция. Примечательно, что вездесущие СМИ хранят полное молчание о том, кто купил выставленный на продажу пакет акций. Думаю, что все досталось нерезидентам (непосредственно или через своих представителей/подставных лиц). Если мое предположение верно, то доля нерезидентов в капитале Сбербанка повысилась до 41,2%.
Иностранных инвесторов такая раскладка вполне устраивает. При ней банк сохраняет особый статус, который позволяет ему рассчитывать на государственную помощь в кризисных ситуациях. Кроме того, Банк России – не только акционер, но одновременно контрольно-проверяющая инстанция. Ни для кого не секрет, что Сберегательный банк нарушал и продолжает нарушать многие требования ЦБ; за такие нарушения другой коммерческий банк давно уже поплатился бы своей лицензией. В общем, не только в России, но и в мире иностранному инвестору трудно найти более комфортабельную «экологическую нишу», чем доля в капитале Сбербанка.
Еще один аспект сентябрьской операции с акциями Сбербанка. Д. Медведев на встрече с вице-премьерами в понедельник 1 октября, комментируя доклад Шувалова о ходе приватизации, сказал: "В отношении доходов от продажи части государственного пакета Сберегательного банка РФ - я думаю, что эта идея правильная, мне министр финансов докладывал, я такого рода решение одобрил - о том, чтобы зачислить соответствующую прибыль, которая возникает от продажи, в доходы государственного бюджета". Вроде бы бенефициарами операции оказываются бюджетники. Но на это решение можно посмотреть и под другим углом зрения.
Первоначально правительство планировало «затыкать дыры» в бюджете с помощь наших нефтегазовых фондов – Резервного фонда и Фонда национального благосостояния. Эти фонды сегодня входят в состав валютных резервов, находящихся в управлении Банка России. Они размещаются на депозитах западных банков и в долговых бумагах западных государств; фактически они работают на западные экономики. Продажа акций Сбербанка позволила оставить в неприкосновенности валютные «заначки» страны (не секрет, что любые крупные операции по расходованию валютных резервов наши власти «согласовывают» с западными банкирами). Следовательно, наша «помощь» Западу останется на прежнем уровне. А эта «помощь» ему позарез нужна, т.к. тучи кризиса сгущаются на мировой экономикой.
Хотелось бы обратить внимание на не вполне корректную формулировку, используемую для описания операции по продаже акций СБ. Говорится о «приватизации». Под ней принято понимать смену государственной формы собственности на частную форму. В условиях России под государственной формой собственности, как правило, понимается участие в капитале соответствующей организации (компании) Росимущества - Федерального агентства по управлению государственным имуществом. Это ведомство, согласно российскому законодательству, выступает уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции в области приватизации и полномочия собственника, в том числе права акционера, в сфере управления имуществом Российской Федерации. А в случае со Сберегательным банком мы имеем в качестве собственника Банк России. Статус Банка России весьма неопределенный, двусмысленный, а его операции крайне «непрозрачны». Он не относится к органам государственного управления. В Законе о ЦБ (Банке России) записано, что Банк России не отвечает по обязательствам государства, а государство – по обязательствам Банка России.
Многие эксперты справедливо отмечают, что Банк России – «государство в государстве», т.е. он не входит ни в одну из трех ветвей власти, не подотчетен Президенту и Государственной думе, не может быть толком проверен Счетной Палатой и т.д. Мы не можем быть уверенными, что Банк России как мажоритарный акционер Сбербанка принимал, принимает и будет принимать решения, отражающие национальные интересы страны. Если говорить о национальных интересах России, то нам необходима не «приватизация» Сбербанка (и других стратегически важных компаний), а национализация. И наиболее приоритетным объектом национализации должен стать Центральный банк Российской Федерации (Банк России). В свою очередь, национализация Банка России позволила бы поставить под эффективный контроль и Сберегательный банк.