Page 88 - OMTPZG

документов, переданных резиденту немецкой военной разведки в СССР. Но, упоминая
высокие имена, Я. Блюмкин подписывал себе смертный приговор и ускорял приведение его в
исполнение. Ибо вскрывал в системе ОГПУ, и не только, группировки враждебные и
революции, и советской власти, тайные их деяния, к тому же конкурирующие между собой.
Л. Черток испытывал серьезное давление со стороны руководителей Главного управления и
его подразделений, требовавших исключить их имена из протоколов допроса или не
упоминать те или иные сюжеты. Единого куратора уголовного дела, кто бы помог
следователю вскрыть и изложить в материалах дела полную и объективную картину
преступления и выявить истинное положение дел в главном ведомстве по охране завоеваний
революции, не было. Скорее, прочитывалось общее стремление как можно быстрее
закончить расследование и спрятать концы в воду. Ибо разговорчивость Блюмкина могла
вызвать внутреннюю революцию внутри самой системы спецслужб и тайных обществ новой
России, изменить соотношение сил в разнородной политической конфигурации. Да и
дискредитировать многие имена, вошедшие в революционную историю в качестве героев. В
результате допросов было составлено обвинительное заключение следующего характера:

«Обвинение по следственному делу в отношении Блюмкина Якова
Гершевича, еврея, образование среднее, 1898 года рождения, исключенного из
ВКП(б) за контрреволюционную деятельность, до ареста, занимавшего должность
старшего уполномоченного иностранного отдела ОГПУ, обвиняемого в
преступлениях, предусмотренных статьями 58.1 и 58.10 Уголовного кодекса
РСФСР.

Следствием по делу установлено:
Блюмкин Я. Г. ранее осужденный за контрреволюционную деятельность в
1919 году, затем амнистирован в том же году на основании Постановления
Президиума ВЦИК СССР, не встав на путь исправления, продолжал заниматься
контрреволюционной деятельностью, находясь на разных ответственных
должностях в ОГПУ и наркомате торговли СССР.
Летом 1929 года Блюмкин умышленно передал сведения по своему
содержанию специально охраняемой государственной тайной, относящихся к
особому перечню государственных секретов, утвержденных Постановлением СНК
СССР представителю германской военной разведки, за что получил денежный
гонорар в размере 2,5 миллионов американских долларов, после чего пытался
осуществить побег из СССР. Переданные государственные секреты Блюмкиным
Германии могут иметь особо тяжкие последствия для интересов Советского Союза.
Допрошенный в качестве обвиняемого Блюмкин виновным себя не признал и
пояснил, что произошедшее с ним не что иное, как провокация, однако его вина в
совершенных преступлениях подтверждается собранными доказательствами по
делу, а именно:
– показаниями свидетеля Полежаевой (л.д. № 5–8) из которых усматривается,
что Блюмкин склонял ее к осуществлению побега из СССР. Передал ей валюту, о
чем она в последующем сообщила, будучи допрошенной в ОГПУ. Блюмкин
высказывал ей недовольство советской властью и работой в ОГПУ, называл
фамилии начальников, которыми он недоволен и обстоятельства, которые она не
могла придумать и знать кроме как от самого Блюмкина.
– протоколом обыска (л.д. № 9) в ходе которого в квартире, где проживал до
ареста Блюмкин оперативными работниками ОГПУ обнаружен чемодан с деньгами
в сумме 2,5 миллионов американских долларов.
– справкой от 29 октября 1929 года о том, что Блюмкин не докладывал
кому-либо из своего непосредственного начальства о встречах с Троцким на Кипре
летом сего года, о том, что собирается завербовать в качестве агента под
прикрытием гражданку Полежаеву, однако, в действительности, оформил себе на
октябрь сего года загранкомандировку в Южную Америку, чего Полежаева не
могла знать, кроме как от Блюмкина. Каких-либо денежных средств ему никогда
не выдавалось в таких размерах. В том числе спецкассой ОГПУ.
На основании изложенного Блюмкин обвиняется в совершении